Смерть Адмирала
rfwj, 00:00:00 01.03.2007
Расследование
381-й
Контр-адмирал Иван Паргамон
Очередь в суд "за справедливостью" фронтовики занимают с вечераСтарики в Петербурге осаждают суд и военкомат в надежде получить компенсацию за не выплаченную в свое время военную пенсию. У этой изнурительной осады уже есть первая жертва — участник Великой Отечественной войны (оказался на фронте в 17 лет), известный подводник-североморец Иван Паргамон. Контр-адмирал, кавалер двух орденов и десятка медалей, участник советских ядерных испытаний на Новой Земле умер 381-м в очереди в петербургский военкомат.
Журналисты по своему обыкновению преувеличили, рассказав, что контр-адмирал умер прямо на ступеньках городского военкомата.
Очередь в это учреждение почти для каждого военного пенсионера растягивается не на один день.
Ее занимают с вечера, чтобы вернуться ранним утром. Таким вот утром 24 января Паргамон не дошел до военкомата всего двух кварталов. И примерно трех месяцев не дожил до своего 80-летия. Карета “скорой помощи”, подобравшая контр-адмирала на улице, доставила его в реанимацию с сердечным приступом...
Долги родины
Вообще-то сердце морского офицера было выносливым и никогда прежде, по свидетельству сына, его не беспокоило. Даже во время ядерных испытаний, когда над Новой Землей вставали “огненные купола грибовидных облаков”, когда все “гудело и грохотало под ногами” (цитата из адмиральских воспоминаний). Но что такое ядерные взрывы по сравнению с разрушительной силой нашей госмашины?
Паргамон был одним из 70 тысяч петербургских военных пенсионеров, которым Министерство обороны задолжало крупную сумму денег. Большинство этих людей — сверстники Паргамона — по-прежнему стоят в очереди в городской военкомат.
Предыстория этой очереди такова. Еще в январе 1995 года российское правительство увеличило должностные оклады военнослужащим на 25% (это постановление действовало всего на протяжении трех лет — до дефолта 1998 года). Однако военным пенсионерам пенсию своевременно повысить забыли, чем и нарушили федеральный закон. Перерасчеты пенсий и выплаты недополученных денег стали производиться только сейчас. Но не потому, что спохватилось Министерство обороны. Просто нашлись военные пенсионеры, которые потребовали выплатить запоздалую компенсацию. А повальное обращение в суд началось после того, как первые пенсионеры в августе-сентябре 2006 года отсудили свои деньги.
Господа офицерыНапрямую выплачивать компенсации военкомат отказался, только через суд. Для тех же, кто намерен судиться, комиссариат заготовил пачки стандартных отказных бланков, чтобы приложить их к исковым заявлениям.
По понедельникам старики собираются у дверей Октябрьского федерального суда, по средам — у военкомата. Это связано с внутренним распорядком почтенных ведомств: в обоих приемные дни — только раз в неделю. На военных пенсионеров здесь отпущено по несколько часов. А желающих — несколько тысяч. Потому как суммы выплат колеблются от 20 до 30 тысяч рублей (в зависимости от прежнего оклада военнослужащего).
Все они — в прошлом пехотинцы, танкисты, летчики, моряки. Ощущение такое, будто у этих казенных дверей застыла в ожидании справедливости вся бывшая Советская армия. Как она есть: преимущественно в старых длинных пальто или шинелях, кто позажиточнее — в китайских пуховиках. Они и здесь стоят как на параде. Вроде толпой, но если всмотреться — вовсе даже не толпа, а правильно построенные ряды.
Они никогда не кричат, не спорят в очереди: потому что у них и здесь четкий, раз и навсегда установленный порядок. Порядковый номер каждого в этой очереди зафиксирован в собственноручно составленном списке очередников. А еще этот номер жирной синей пастой выведен на ладони или запястье, у некоторых на бумажке, зажатой в кулаке… Эта бумажка дорого стоит — около тысячи у.е. “недополученной пенсии”.
Пенсионеров действительно очень много. Судя по спискам, не меньше пятисот ежедневно. И хотя все они знают: пропускная способность суда — не больше 200 человек в день, все равно приходят, выстраиваются в свои колонны.
С утра на петербургских улицах — минус 15—20. Выстоять на таком морозе несколько часов в принципе невозможно. Поэтому “господа офицеры” (так старики окликают друг друга в очереди) спасаются от холода в расположенном рядом здании петербургского Главпочтамта. Он работает круглосуточно, и ветеранов отсюда не гонят.
У некоторых с собой термосы с чаем, сухари в пакетиках. Сотни глаз, которые смотрят в никуда, измученные лица. На блокадных фотографиях у стариков и детей — лица такие же.
…Мы подходим к очереди, представляемся и даже вопрос не успеваем задать. Они начинают говорить сами. Может быть, потому, что их и слушать никто не хочет?
Михаил Никитич Григорьев, 68 лет, бывший военный летчик:
— Я добираюсь в Питер из Ломоносова. Еду первой электричкой, но сюда — самое раннее — поспеваю к семи утра. Сегодня примчался без двух минут семь: в очереди уже 217-й… Видимо, в следующий раз придется ехать сюда с вечера и здесь ночевать.
Виктор Васильевич Стогов, 67 лет, бывший военный летчик:
— Я в Петербурге живу, на Ржевке. Но приехал сюда вчера около 22 часов — уже был восьмой в очереди. Ночь просидел на лавочке, зато сегодня, наверное, попаду…
Николай Алексеевич Кренкель, бывший танкист:
— Когда мы в очереди узнали о смерти Паргамона, сразу сказали: “Довели…”. Многие тогда примерили ситуацию на себя…
У кого первого не выдержит сердце — у стариков или у государства? Пока выигрывает государство: на его счету — смерть Ивана Паргамона.
Министерство обороняетсяВ просторной квартире контр-адмирала на Театральной площади сейчас стоит урна с его прахом.
— Отец не собирался умирать, — говорит Виктор Паргамон (тоже, кстати, офицер-подводник, военный пенсионер).
Умирать или стоять в очередях контр-адмиралу было, по большому счету, некогда. Он строил дерзкие для своего возраста планы, готовил снасти для рыбалки. Но за два дня до смерти все-таки наведался в суд, который уже осаждали военные пенсионеры. Вернулся расстроенный.
— Его вывело из себя это зрелище: люди слепые, глухие, хромые, по три-четыре человека на ступеньке… — вспоминает Виктор Иванович. — Он бросился обзванивать своих старых товарищей, всем разъяснять, как правильно действовать… Он всем хотел помочь.
Свои документы контр-адмирал решил послать по почте. Но для этого ему нужно было заполучить тот самый официальный отказ военкомата. По дороге за справкой он и почувствовал себя плохо…
— Зачем эти суды? — не понимает Виктор Паргамон. — Неужели нельзя запустить механизм автоматически? Издать какой-нибудь указ? Ведь проблемы с выплатой денег упираются не в военкомат и не в районный суд, а в Министерство обороны… Разве там не могли предвидеть все сложности этого кривого пути?
Впрочем, может, не прав Паргамон-младший, упрекая Минобороны в недальновидности? Возможно, как раз предвидели? Предвидели, что не каждый пенсионер захочет связываться с судами, а из тех, кто отважится, не каждый, как Паргамон, дойдет до финиша? Ведь в одном только Петербурге на выплату всех компенсаций понадобятся миллионы рублей. Но это если пойти прямым путем. А вот если кривым — получается большая экономия. Даже если экономить приходится на контр-адмиралах.
Боевой опыт директора "Авроры" !У Ивана Паргамона в Петербурге осталось много друзей. В том числе Лев Давыдович Чернавин, директор знаменитого на весь мир музея “Крейсер “Аврора”. Ему государство тоже задолжало пару десятков тысяч рублей. Но Лев Давыдович обивать государственные пороги больше не будет.
— Я уже как-то отстаивал свою “северную пенсию”, — вспоминает Чернавин. — Собрал все документы, пришел в суд. Мне заявляют: все нормально, только вы пошлину не оплатили (8 рублей 35 копеек), а без квитанции об ее оплате мы документы не возьмем…
Лев Чернавин на тот момент уже перешагнул семидесятилетний рубеж. Собрать все необходимые документы стоило ему фантастических усилий. А тут еще — пошлина.
— Я служащим суда говорю: “Можно, я вам 10 рублей в залог оставлю, а пошлину потом в сберкассе оплачу…”. Мне отвечают: “Нет! Так нельзя…”
Тогда у Льва Давыдовича и случился первый в его жизни инфаркт. Лишь когда в суде внимательно просмотрели его документы, то ахнули: контр-адмирал, директор музея… И сразу без пошлины все документы взяли.
Так пенсию Чернавин отсудил. Но сам еще долго лечился в санатории.
Валерий БЕРЕСНЕВ, Нина ПЕТЛЯНОВА
для “Новой”, Санкт-Петербург
- ссылка - 08.02.2007
эта статья с Крейсер "Мурманск"
( http://www.murm.severm.net/e107_plugins/content/content.php?content.158 )
